"ДРАНГ НАХ ОСТЕН"
1. 20 мая 1944, Берлин, штаб-квартира OKW — Господин генерал-фельдмаршал, звонит господин Альфрид Крупп фон Болен унд Гальбах, — адъютант передал трубку командующему группой армий «В» и генерал-инспектору Атлантического вала Эрвину Роммелю. — Говорит, это очень срочно!
— Всё у них срочно, — буркнул Лис Пустыни. — Давайте... Роммель у аппарата. Да, здравствуйте Альфрид. Что стряслось?
Один из ведущих промышленников Германии и глава оружейного концерна тяжело дышал, говорил сбивчиво и, судя по звукам на другом конце провода, был готов расплакаться.
— Эрвин, вы известный человек, кавалер Рыцарского креста... — последовал горький всхлип. — Фюрер вас уважает!.. Позвоните Гитлеру, меня он и слушать не хочет! Это же ужасно!
— Вы можете внятно объяснить в чем дело? — нахмурился фельдмаршал. Что могло довести до слез самого Альфрида Круппа, человека-скалу со стальными нервами? — Вы меня слышите?
— Они поехали на охоту! — выкрикнул промышленник и громко высморкался. — Понимаете, на охоту! Эта скотина Антонеску и толстяк-рейхсмаршал! Запретите им!..
— Какая еще охота? — не на шутку рассердился Роммель. — Вы о чем? Я знаю о визите румынского кондукэтора в Берлин, но хроника светских увеселений мне неинтересна! У меня полно дел! Если вы не забыли, идет война!
— Я звонил Шпееру, просил повлиять, но и у него ничего не получилось, — продолжал стенать Крупп. Теперь из трубки доносились нешуточные рыдания. — Вы же знаете рейхсмаршала — надутый самодур и болван, если он что-нибудь втемяшил себе в голову... Это же уникальная модель! Строительство обошлось в десятки миллионов! Хнык! Умоляю, Эрвин!
— Успокойтесь и объясните, что именно произошло! — рявкнул взбешенный Роммель.
— Они... Они...
Крупп попытался взять себя в руки (получилось плохо) и начал рассказывать. Роммель бледнел с каждой секундой. Наконец, фельдмаршал швырнул трубку и рявкнул адъютанту:
— Дитрих! Немедленно машину! Позвоните на аэродром Темпльхоф, пусть подготовят к вылету мой «Шторх»!
Обер-лейтенант вздрогнул — таким он видел Лиса Пустыни всего один раз в жизни, после катастрофы у Эль-Аламейна. Неужели англо-американцы начали десантную операцию во Франции и опрокинули войска Атлантического вала?
— Маршрут? — уточнил адъютант. — Гавр, Париж, Руан?
— Каринхалле! — Роммель обрушил могучий поток казарменных эпитетов в адрес Геринга и его румынского дружка. — Бегом!
* * *
— Я, дорогой Ион, займу капитанскую каюту, — вальяжно журчал рейхсмаршал. Сегодня он выглядел на редкость изысканно — охотничий костюм, тирольская шапочка с перьями, перстни с сапфирами и бриллиантами на пальцах, запах лучших французских духов. — Очень удобно устроено, согласитесь...
— Угу, — промычал румын, оглядывая шикарную каюту — стены отделаны деревянными панелями, персидский ковер, слева дверь в ванную комнату, из коридора сразу можно подняться на мостик, где находился командный пункт.
— Будем считать наш маленький вояж завершающими ходовыми испытаниями этого чуда арийский технической мысли, — довольно ухмыльнулся Геринг. — Вас проводят в каюту старшего помощника, или как он называется в Панцерфаффе? Завтрак через час, в кают-компании. Эй, там, распорядитесь чтобы ко мне немедленно прислали массажиста!..
— Простите, а как же дороги? — поинтересовался Антонеску. — Мне кажется, машина слишком широка даже для автобанов, не говоря уже о проселках в заповеднике Шорфхайде...
— Оставьте, это не наши заботы, — отмахнулся рейхсмаршал и грозно взглянул на присутствовавшего здесь же «капитана» (на самом деле он был аж целым полковником танковых войск). — Я правильного говорю?
Господин полковник мысленно сплюнул и лишь кивнул. Ему эта авантюра категорически не нравилась с самого начала, но с Герингом не поспоришь — чревато.
Несколько минут спустя взревели двигатели и машина взяла курс на Каринхалле.
* * *
— Господи боже, — выдохнул Роммель. — Будь моя воля, этого жирного ублюдка поставили бы к стенке нынешним же вечером!
Под крыльями «Шторха» зеленел сосновый лес, рассеченный прямой как стрела просекой пятнадцатиметровой ширины уводившей на восток-юго-восток. Поместье Каринхалле оставалось левее и севернее, но создавший просеку выкрашенный в панцерграу монстр почему-то не останавливался, продолжая упорно переть вперед, куруша и ломая столетние деревья.
— Можете с ними связаться? — крикнул Роммель пилоту. — Частота два-пять-семь! Алло? Слышите меня? Полковник Шмундт? Какого черта!? Почему вы не... Что? То есть как? Иисусе!...
«Шторх» заложил крутой вираж и устремился обратно, к Берлину.
* * *
— Они уже пересекли по дну Одер и находятся неподалеку от Бреслау, — Шпеер вытер лоб платочком. Руки рейхсминистра заметно дрожали. — Мой фюрер, если так пойдет и дальше, то...
— Он спятил! — взревел Гитлер. — Ничего себе — «взял покататься»! Съездил поохотиться! Господин генерал-фельдмаршал, как его теперь остановить?
— Машина не прошла всех положенных испытаний, — тихо ответил Роммель. — Естественно, что многие неполадки и недоработки не устранены. По сообщению полковника Шмундта полученному по рации, заклинило не только рули, но и все эвакуационные люки — их перекосило во время движения! Заглушить двигатель они не могут, там что-то заело, а инженера на борту нет!
— Сколько труда вложено, — покачал головой Шпеер. — Единственный экземпляр! И такой бездарный финал! Может быть, выкатить на прямую наводку всю фронтовую артиллерию крупного калибра?
— Исключено, — сказал фельдмаршал. — Броню не пробьет. Это все ваша затея, Альберт! Зачем было придумывать такое... такую... в общем, эту проклятую штуковину?
— Геринг сам себя наказал, — заключил фюрер. — Подготовьте приказ о назначении Кессельринга командующим Люфтваффе. Будем считать, что рейхсмаршала мы потеряли навсегда.
2. 10 июня 1944. Штаб 1-го Белорусского фронта, окрестности Рославля.
— Товарищ генерал армии! — начштаба бомбой влетел в блиндаж Рокоссовского. — Товарищ генерал армии! Там... Там!..
— Докладывайте спокойно, — прикрикнул Константин Константинович. — Что «там»?
— Немцы!
— Вы что, немцев никогда не видели?
— Они прорвали фронт!
— Чтооо?? На каком участке? Какими силами? Численность?
— Один танк!
— Смеетесь? — нехорошо улыбнулся Рокоссовский. — А под трибунал за такие шутки не хотите? Под расстрел, а?
— Его хорошо видно с наблюдательного пункта, — слабым голосом ответил начштаба. — Не верите, сами посмотрите... Какие шутки, товарищ генерал армии!..
— Ну, пойдемте взглянем...
Двадцать минут спустя Рокоссовский уже говорил по прямому проводу со Ставкой.
— Так точно товарищ Сталин, одна единица... Нет, товарищ Сталин, я не знаю что это такое. Да, товарищ Сталин, болванки 152-х миллиметровых орудий от него отскакивают. 305-ти миллиметровую гаубицу так же использовали, не берет... Направление? Нет, не меняется, если скорость не упадет, он форсирует Волгу между Казанью и Куйбышевым примерно через неделю... То есть как плюнуть, товарищ Сталин? Есть плюнуть слюной!
3. Апрель 1945. Двадцатью километрами севернее Владивостока.
Командующий Дальневосточным фронтом генерал армии Пуркаев приказал водителю остановить «Виллис» рядом с заглохшим гигантом и жестом подозвал капитана-сапера.
— Как успехи?
— Вскрыли один люк, товарищ командующий. Потребовалось девятнадцать суток...
— Что внутри?
— Ужас, товарищ командующий! Полно обглоданных костей. Из экипажа уцелел только один, кажется гражданский... Вон, видите — мой бойцы его тушенкой откармливают? Фельдшер говорит, будто он сошел с ума...
У костерка сидел тощий как скелет высокий человек с безумным взглядом. Потрепанный охотничий костюм висел на неизвестном мешком — он явно был на несколько размеров больше.
— Допросили? — Пуркаев строго зыркнул на капитана.
— Так точно! Ничего толкового добиться не удалось.
— Что говорит?
— Говорит... Извините, товарищ командующий, говорит что румыны на вкус отвратительны.
* * *
В 1945-1952 годах заглохший танк «Ratte» P 1000 был разобран, запчасти несколькими железнодорожными эшелонами были перевезены в НИИ БТВТ в Кубинку. Собрать танк заново не удалось, все что от него осталось можно увидеть в экспозиции музея (ангары с 12-го по 28-й).
На основе проложенной Ratte колеи рабочими Германской Демократической Республики и СССР в 40-50 годах была построена четырехполосная автострада Каринхалле-Владивосток справедливо считающаяся «восьмым чудом света» как наиболее протяженная и идеально прямая трасса в мире.
Неизвестный в охотничьем костюме скончался в специальной психиатрической лечебнице г. Владивостока в 1967 году так и не назвав своего имени. Все эти годы он повторял только одну фразу на немецком: «Пожалуйста, умоляю, не надо кормить меня румынами!..»
