Хорошо живёт на свете Вин ни Пух
Потому что он имеет эльфок
Сразу двух
И не важно с кем он занят
Если он торчать не перестанет
А ведь он торчать не перестанет
Никогда да да
Трах тебидох тебидых трах трах.

Переделка песенки разбойников из Бременских музыкантов.
Исполняется преимущественно валькириями ПК.

Говорят мы б-ди с-ки,
Как выносит нас земля.
Взять ли чтоль кинжалы в руки
И прирезать короля.

Ой ля ля Ой ля ля
Завтра гробим короля
Ой ля ля Хрясь Бах

Завтра дальняя дорога
выпадает королю,
У него ресурсов много,
А ресурсы я люблю.

Ой лю лю
А ресурсы я люблю
Ой лю лю дзынь АХ!!!

Нам лижут пятки языки костра
Стальные трусики натёрли жопу
Работницам меча и топора
Валькириям линейчатой дороги.

Не желаем жить ХРЯСЬ!
По другому
Не желаем жить ОХ!
По другому
Ходим мы по краю, ходим мы по краю

Радноому! Эх!!!

О стикс ты река уже многих забравши
Зачем он тебе ,тот что в том коробле
Тибе он не враг и не недруг продавший
Все в мире жестоком за правду узнавши
Что все начинается вновь в дельте реки .

Я нестрадаю от комплексов, ибо их так много - что они стродают мной !

В жестокой битве при Праге
В пылу сражения и тумана
Пал полководец что держал
В руках то бренно полковое Знамя

Уже то миф , легенда , фарс
Исчело имя из историй
Забыта и сама война
Забыт итог и того боя

Но пусть в сердцах живет она
Легенда , миф того героя
За кем пошли тогда полка
И пали с ним ……..

Я нестрадаю от комплексов, ибо их так много - что они стродают мной !

хотя вот вроде и с рифмой

Жена его секира
А муж её топор
И вынесли негласно
Друг другу приговор.
Рубились минут десять
Взаимно матерясь
Кровавые ошмётки разбрызгивали грязь.

Хотя тоже не бог весть что но оркам должно понравиться.

Помню в детстве на коврах самолетах
Неизвестные открыли маршруты
А теперь нашлась нам в небе работа
Синевою наполнять парашюты

За дюралевым бортом шум мотора
А на крыльях синева будто краска
Ты не бойся синевы не утонешь
Это сказочная быль, а не сказка

Расплескалась синева расплескалась
По петлицам разлилась по погонам
Я хочу чтоб наша жизнь продолжалась
По суровым по десантным законам

Гимн ВДВ

p.s. а оторваные руки ноги и выдавленые кишки лучше не вспоминать никогда, они по ночам снятся.

-----"Орден" не помню чья песня-----------

Все в подтянутых строгих мундирах,
В париках как гласили уставы,
В лакированных черных штиблетах,
И начищенных медных пластинах.

Строгим маршем стена приближала-с,
Постепенно сдвигая-с левее.
Превращая-с в кулак великана,
Что ударам сломал хребет Змею!

Маневрируя на поле боя,
Тот кулак приближался к хребету,
Растянувшемуся по долине.
Прикрывавшие фланги холмами.

И ударить кулак, был обязан,
Ровно в левые фланги хребета!
Но холмы что скрывали в кручине,
Слабый правый фланг у Австрийцев,
Вдруг наполнился новой угрозой

Под прикрытием холмов и леса,
Мушкетерские полки, строем,
Отделившись от гренадеров,
Наступали смещая-с правее!

По приказу пришел в отступленье
Гренадерский кулак великана!
Что направлен был в левые фланги
На позиции Змея - Австрийцев

Посчитавши победу в кармане,
Началоса и наступленье.
Со смещением правого фланга,
К наступающим левым отрядам!

Неожиданно ,для Австрийцев,
Был разбит батальон мушкетеров!
Что смещался ,к левому флангу,
Для преследованья гренадеров!

Батальон, у Австрийцев, разбили
Пруссаки, что вышли из леса,
Под командованием Фридерика !
Что провел их ускоренным маршем.

Повернули и вновь Гренадеры
Получив приказ в наступленье.
Началося сжимание Австрийцев
Между молотом и наковальней !

Я нестрадаю от комплексов, ибо их так много - что они стродают мной !

Я чувствовал лишь пустоту
И думал, как ответить,
Хотелось верить, что все сон
И скоро пробужденье …

Ты думала, что виновата,
Срывая злобу на себе
И в крике понимала
Ни в чем не виновата!!!

Я закрывал глаза…
Предательски потели руки…
Ты ответ ждала …
И думала, что будет …

Собравшись, я решил,
Что лож бывает во спасенье,
Люблю – застыло на губах,
А в слух сказал – Прости меня…

О.Хайям

КОТЕНОК
Маленький котёнок ёжась от холодного ветра в пушистый комок, мягко перепрыгивал через замёрзшие лужицы, пробираясь к тёплому подвалу, где несколько последних дней был его дом.

Шерсть сбилась в тоненькие иголочки полузамерзших колтунов-сосулек, лапки замёрзли от бесконечных ледяных пупырышков воды на асфальте и обметались кружевом нетающих заиндевелых снежинок. Большие янтарные глаза настороженно поглядывали по сторонам – не попадётся ли кто знакомый? Тогда к нему можно будет пристать, ласково умоляюще мяукнуть и жалобно заглянуть в глаза, вызывая сострадание. Но здесь никого не было. Одиноко шелестя мириадами снежинок, шумела пурга, неся позёмку своей маленькой снежной армией навстречу котёнку, упрямо прыгающему по льду.

Сегодня котёнок остался без еды. В том месте, где даже в морозный день обоняние привычно ласкал запах рыбы, было много людей. Люди шаркали стоптанными сапогами, мелькали перед ним закрашенной дешевым кремом облезлой кожей ботинок и шумели. Обычно людей здесь было не так много, и солнце ещё выкатило свой тусклый зимний глаз на середину блеклого, занавешенного облаками неба. Поэтому долго уворачиваясь от мелькающих ног, котёнок решил возвращаться домой. Дома было намного теплее. Маленькие и большие коробки, сваленные в кучу в одном из подвалов стали ему своеобразной квартиркой. Растащив кучу в пару вечеров, котёнок обосновался в своём картонном доме.

Котёнок не знал, сколько он уже живёт в этом месте. Его мать – большая пушистая кошка ласково жмурилась такими же янтарными глазами всем четверым котятам, маленьким слепым комочкам, покрытым мягкой шерсткой. Потом его хозяйка долго плакала, размазывая по щекам солёные слёзы, а кто-то кричал ей, что так будет лучше. Тогда ещё землю покрывал шуршащий ковёр из ярких оранжевых и жёлтых листьев. Солнце щипало глаза, отражаясь яркими лучами от маленьких янтарных огоньков. А ночью неожиданно пришел холод. Родной запах растворился в незнакомом воздухе чужого района, и пришло непонимание. Так он жил, слоняясь по улицам днём и забираясь в открытые подъезды по ночам. Постепенно сухой воздух и яркие резные листья сменили дождь и слякоть, а теперь из-за холодных острых иголочек снега стало совсем трудно.

Районные коты сбивались в кучки и прятались среди мусорных баков, бегали от голодных собак и устраивали разборки за территорию. К одной из таких кучек котёнок хотел было пристать, но тощая облезлая кошка, ходившая за вожаком, гневно сверкала жёлтыми глазами и пятном лишая на спине, и топорщила коготки. Вожак равнодушно взглянул на котёнка, словно говоря: « Извини, я бы рад…» и вернулся к лишаистой спутнице. Котёнок долго провожал взглядом котов и, наконец, вернулся в подвал. Больше он не делал попыток прижиться в кошачьем сообществе. Два или три раза ему повезло, его взяли на руки, отогрели и накормили, а потом опять выпустили в холодный, звенящий морозом день.

Неожиданно резкий порыв ветра бросил в мордочку пригоршню снега и котёнок не устоял на лапках, переворачиваясь на снегу и больно тычась в осколки расколовшегося льда. Сонное безразличие нашло на котёнка, утягивая его в последний сон, грозя заморозить, превратить в ледяную игрушку непогоды.

Теплые человеческие руки, натыкаясь на промерзшую острыми льдинками шерстку, подняли холодный комочек, который неожиданный ветер швырнул под ноги. Приложив, освобожденную от перчатки руку к щупленькому тельцу, человек убедился в живучести семейства кошачьих и переложил его за пазуху к теплому свитеру.

Котёнок потянулся, всем тельцем ощущая тепло рельефной батареи. Снег с шерстки оттаял, образовав маленькие лужицы на полу, а батарея даже высушила мокрый золотистый мех.

Человек потрепал его по шерстке, с усмешкой заявляя:

- А у тебя действительно девять жизней, котёнок. Котёнок мяукнул, мягко спрыгивая на колени человеку.

Теплые ладони обхватили тельце котёнка и погладили мордочку.

- Как тебя зовут? - ласково улыбнулись светлые глаза из-под густой чёлки.

Котёнок смешно мигнул и мурлыкнул.

- Ага. Значит, мне выпала честь придумать тебе имя? - человек приподнял котёнка и заглянул в блестящие янтарные глаза.

- Как же мне тебя назвать? - человек задумался и взъерошил светлые волосы. – Ты согласен быть Лунатиком? Бродишь по ночам, золотой весь такой, а?

Котёнок радостно мяукнул, соглашаясь с решением нового хозяина.

- Пойдём, я тебя накормлю, Лунатик. Есть хочешь?

Лунатик неохотно спрыгнул на пол и выжидающе уставился на человека.

Человек рассмеялся, наблюдая за котёнком.

- Ну спасибо, Лунатик! Рассмешил, - пробормотал человек, роясь в холодильнике. - Я редко смеюсь, можешь поверить. Ты уж извини, я молоко не пью, тебе кефир подойдёт? Человек налил в блюдечко густую молочную жидкость и покрошил в него хлеб.

Сытый и согретый котёнок настороженно посмотрел на человека. Обычно после еды его сразу же выгоняли, но в этот раз хозяин лишь погладил Лунатика по золотой шерстке.

- Если ты ничей, можешь жить у меня.

Так котёнок остался жить у человека. Каждое утро человек вставал, наливал миску молока Лунатику, завтракал и уходил. Когда за окном сгущался сиреневый сумрак раннего зимнего вечера, входная дверь щелкала замком и впускала хозяина. Котенок, радостно мяукая, прыгал в ласковые руки человека, и для него не было большего счастья, чем услышать: «А я уже соскучился, Лунатик!»

Морозные иглы зимы таяли, топились серебристые сосульки, за окном всё чаще щебетали птички, но не зимние красногрудые снегири и весёлые синички, а юркие воробышки; снег совсем сошел, обнажив чёрные проталины земли, сопревшей под снежным покровом за долгую зиму. Несколько раз человек брал его с собой на дышащую весной улицу. Котёнок с удовольствием вдыхал новые, незнакомые запахи, насыщенные весенними ароматами распускающихся из упругих почек клейких листочков. В один из таких весенних дней, человек вернулся в плохом настроении. Лунатик засуетился вокруг, запрыгнул на колени и замурчал. Человека это успокаивало, вот и теперь он улыбнулся, привычно взъерошивая волосы.

- Спасибо, Лунатик. Что бы я без тебя делал? Пойдём на улицу. Там сегодня чудесно. И пусть она катится к черту! Она - это его девушка, - догадался котёнок. Он пору раз видел её – высокую, темноволосую, с укоряющим взглядом. Она фыркала на Лунатика и говорила, что у неё аллергия на кошачью шерсть, но человек пожимал плечами и гладил мягкую шерстку Лунатика.

Ласковое солнышко приветливо золотилось на небе, переливаясь в шерстке Лунатика. Котёнок бежал впереди, постоянно оглядываясь, идёт ли за ним человек. Человек шёл, забросив за спину рюкзак, засунув руки в карманы любимых джинсов.

Перекрёсток мигнул трехглазым подслеповатым светофором, призывая подождать. Ещё одно маленькое золотистое солнышко. Впереди, через дорогу был парк с мягкой шелковистой травой и бойкими серыми и зелёными кузнечиками.

Мягкие лапки перешагнули через белую полосу перехода, и зоркие янтарные глаза осмотрели замершую движением дорогу: можно идти.

Человек, перекинув рюкзак на другое плечо, шагнул на дорогу, когда с перекрёстка, неожиданно взвизгнув шинами, вылетел серебристый автомобиль. Человек не обратил внимания, погрузившись в собственные мысли, сделал ещё один шаг навстречу серебристой машине. Котёнок удивлённо взглянул на задумавшегося хозяина и, истошно мяукнув, бросился на человека. Человек, очнувшись от мыслей, отпрянул, а серебристый автомобиль чуть слышно подкинул над бампером золотистое тельце Лунатика, которое, перевернувшись в воздухе, упало в подставленные теплые ладони человека.

Колени хозяина подогнулись, и он сел прямо на тротуар, прижимая к груди своего котёнка.

Лунатик зажмурил, затуманившиеся от боли янтарные глаза. Тельце сковал неожиданный холод, как в тот зимний вечер, когда его нашёл человек. « А я уже соскучился, Лунатик!» в последний раз прошептал в сознании котёнка голос человека, и приветливо улыбнулись цвета травы в парке, глаза.

"Голубые береты" поют...

...Safeguard the helpless and do no wrong. That is your oath.

Дикий,липкий ужас сверлит скважины во мне
Пытаясь стать хозяином в уставшей голове
У сердца нету сил выносить такую лажу
Ему достала гонять кровь густую черную как сажа
Эта сажа слоем груза давит на мою мечту
Подавленную волей я в глазах ее прочту
Такое ощущение что во мне что то сломалось
Моя жизнь теряет смысл в ней мало что осталось.

Дрожащая рука стремится к пачке с никотином
Пытаюсь забить легкие уже ненужным дымом
Понимая что теперь я никогда не буду в дамках
Остается только тупо катать свой страх на санках
Которые вручила мне смерть на день рождения
Убив во мне желание чего либо творенья
Все стало слишком бледным что бы вызвать вдохновенье
А это так ужасно боже дай мне грамм терпенья

Надоело быть рабом своей пластмассовой мечты
Давно пора было на кладбище ей принести цветы
И сплюнув на могилу ей остатки своей злости
Уйти оставив гнить в земле изеденные кости
И я вернусь домой с надеждой в завтрошнее утро
найдя обратную дорогу по осколкам перламутра
И лягу спать куда возможно невернусь
Мне плевать на смерть ее давно я небоюсь
Осталось только в петлю или дряни наглотатся
Между небом и землей я немогу больше болтатся
Пусть меня зароют в яму где я буду замерзать
Я уверен еденицы будут обомне скучать

Давно забыл что значит быть любимым кемто
Хотя любовь не стоит не копейки и не цента
Только сейчас я чувствую попавшим в ее сети
Попавшим под ее косу но боли уже нет и я непророню слезу

Я престану перед богом приговора буду ждать
Хотя лучше перед дьяволом богам на все плевать
Деянья сатаны намного более заметны чем боже занимается вопрос из безответных.

Я НЕ СОШОЛ СУМА! депрессия епт))

Угостите даму непременно.
Будьте не говно, а джентльмен.
Вы тогда свидетелем мгновенно
Станете волшебных перемен.

Блеск в глазах, изящество в движеньях,
Нежность в голосе, покладистость во всем
Вдруг появятся взамен отмороженья.
Выстройте дорожку – и начнем.

Около, вокруг вы не ходите.
Вы мужчина или так, самец?
Даму кокаином угостите.
Или отъебитесь наконец.